Жестокое детство
…Больше всего в Центре, где пытаются преодолеть последствия тяжелых психологических травм у детей, испытавших насилие, меня поразила комната, где стоял ящик с песком, а на полочках разложены всевозможные игрушки: животные, матрешки, куклы... Песок можно поливать водой, можно из сухого строить пирамиды, можно «купать» в нем кукол, а можно... закапывать их там, неугодных. В отдельном ящичке в этом не совсем обычном центре хранятся непристойные куклы, которые могут рассказать о стыдных, страшных и даже жутких эпизодах из жизни своих маленьких владельцев.
На прошлой неделе в Москве при содействии «Фонда поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации», завершился двухдневный семинар для журналистов федеральных и региональных СМИ «Как защитить наших детей от жестокого обращения?». Практическая часть семинара проходила в центре психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» («Общество защиты от насилия»), куда детей приводят и привозят со всего бывшего СНГ.
– Давайте без табличек и титулов, а по делу! – начал разговор нынешний директор Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН», кандидат медицинских наук, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин ИГУМНО Евгений Цымбал. – Ребенок становится трудным подростком в первые три года жизни. Не в 16 лет и даже не в 7 лет, а в тот период жизни, который большинству взрослых кажется неважным, – до трех лет! Кто его делает таковым? Правильно, в подавляющем большинстве случаев – это самые близкие (по идее!) ему в мире люди – родители! Ведь ребенок развивается, растет и в конце концов становится человеком именно из-за взаимодействия с ними. А если родители ссорятся, кричат, трусят, подхалимничают, бьют друг друга, то... Что? Говорите, наступает развод? Да, чаще всего так, но, как показывает практика, беды ребенка на этом не заканчиваются. Хотя наивные мамы продолжают считать иначе...
Как расшифровывают официальные документы, в Центр «ОЗОН» попадают дети, пострадавшие от насилия или жестокого обращения с ними. С насилием все вроде бы ясно: 20% детей, которые получили помощь в «ОЗОНе», стали жертвами преступлений, а пятая часть из этих 20% – это жертвы конкретно сексуального насилия. Впечатляет? Но это еще не самое страшное!
Почти 65% юных гостей «ОЗОНа» – это мальчишки и девчонки, пострадавшие от вроде бы почти невинной с точки зрения общества вещи – жестокого обращения с ними взрослых. Самый распространенный пример: когда при разводе мама и папа, манипулируя друг другом, образно говоря, «вооружаются» кусачками, плоскогубцами и ножовкой и начинают «пилить» ребенка. Думаете, они заботятся о чаде? Нет, они исповедуют исключительно собственные интересы, мстительно подбирая местечко, куда бы побольнее ткнуть неугодную теперь вторую половину. А безответным инструментом для таких ударов становится, конечно же, любимый сын или дочурка! Пока безответным... К подростковому возрасту, а то и раньше жертва ВДРУГ сама становится агрессором и... Хорошо, если «ребеночек» только выгонит родителей на улицу и заставит зарабатывать там для него деньги. В худшем случае... Да вы сами смотрите «Криминальную хронику»!
Наконец, 15% ребят – это школьники, испытавшие в недавнем прошлом или сейчас серьезные конфликты с педагогами. Как ни удивительно, но здесь редко бывают очень тяжелые случаи. То ли педагоги в России действительно являются большими знатоками детских душ, то ли на фоне агрессии от самых близких родственников школьные конфликты смотрятся уже мелкими дробинками для наших детей...
Страдающие души
Помните, я говорила о непристойных куклах? Из изображений, выведенных на проектор, мне особенно запомнились два. Первое – это фото куклы-мальчика: все лицо, район половых органов и... пальцы на ногах «мальчика» измазаны красным лаком для ногтей, явно изображающим кровь. Причем пальцы еще и изрезаны маникюрными ножничками. Думаю, комментарии излишни, что бы хозяйка этой куклы сделала с мужчинами, если бы ей позволили...
А история 12-летней хозяйки этой куклы (назовем ее Оксана), в общем-то, банальна. Мама и папа у Оксаны развелись. Девочка традиционно осталась с мамой, а папе позволялось время от времени брать дочку «на выходные». Но папе заниматься с Оксаной даже в эти редкие дни было некогда, поэтому он передавал чадо на попечение своему... другу. С ночевками. Когда выяснились подробности «попечения», мужчиной заинтересовались соответствующие органы – сейчас он находится под следствием.
…Другой запомнившийся мне объект детского творчества – рисунок, сделанный 9-летней девочкой Машей. С 6 лет Маша жила в семье... лесбиянок. Ну, ее мама так вышла «замуж». И когда психологи Центра «ОЗОН» попросили девчушку нарисовать портрет ее семьи, то Маша изобразила комнату с мебелью и многими присутствующими в ней предметами быта, но... ни одной ЖИВОЙ ДУШИ в той комнате не было. На резонный вопрос психолога об этом Маша ответила: «Все ушли гулять!». «Хорошо, – не унялась женщина-специалист по детским душам. – А нарисуй-ка тогда всех на улице!». Тогда Маша начертала огромный заснеженный двор с качелями-каруселями, а посреди — себя и... собаку. Ни мамы, ни ее... м-м-м... тетеньки рядом не было.
– Понимаете, суть нашей работы заключается в том, чтобы помочь душе ребенка справиться с тем потоком жестокости, насилия и... неправильности, который захлестывает ее, – видя наши в буквальном смысле вытянутые лица и круглые глаза, говорил Евгений Иосифович. – Ситуация такова: многие вещи из недопустимых перекочевали сегодня в разряд просто неправильных и нежелательных. Например, мама-лесбиянка или папа, который бьет маму, или папа, который лупит сына ремнем за малейшую провинность... И даже если мы говорим о случаях, где близкие люди вроде бы не предавали ребенка, то... мы чаще всего ведем речь о наказании преступника, а не о том, как научить жить с грузом происшедшего маленьких жертв. Ведь от того, что преступник за решеткой, им, по сути, не жарко и не холодно!
– А как же устоявшееся мнение, дескать, время лечит, Евгений Иосифович?
– Абсолютно ошибочное мнение! Просто со временем проблема уходит в тень, но не исчезает! Ребенок учится лгать, но не любить! И чтобы «избыть» его беды, его проблемы, ему надо оказывать комплексную помощь: психологическую, медицинскую, юридическую, социальную. Но самое главное, что больше, чем ребенок, в этой самой помощи нуждается и его ближайшее окружение. Например, мама. А, как правило, еще и бабушка! Ведь это, скорее всего, бабушка не защитила маму, когда по отношению к ней кто-то когда-то совершил пусть не большое, но насилие! И пошло-поехало дальше. Из одного поколения в другое! И только сам человек, осознав это, способен разорвать этот порочный круг.
– Как?
– Любовью. Как это ни банально звучит, но произошло замещение понятий: «любовь» заменили на «секс». А «секс» – это всего лишь одно из проявлений чувств между мужчиной и женщиной. И любить друг друга можно и нужно совершенно, простите, другими «способами»: заботой, лаской, поддержкой, радостью, честностью... Да вы сами все знаете! И беда нашего общества даже не в равнодушии по отношению к детям, а в том, что все мы, и прежде всего женщины, мамы и бабушки, разучились любить...
Дети песка
Мы с Евгением Иосифовичем опять стоим у того самого внушительного ящика с песком.
– Ребенок не умеет рассказывать о своих бедах, как взрослый: сидя за столом и отрешенно глядя в окно, – говорит Евгений Цымбал. – Более того, он иногда даже сам не осознает, что с ним приключилась беда. О том, что произошло что-то страшное, он узнает по реакции взрослых. Память ребенка похожа на свет фонарика, который блуждает по темной комнате: он может высветить сегодня какой-то жуткий предмет, хранящийся в его «кладовке», а может, и нет. Поэтому, чтобы диагностировать, что с ребенком произошло насилие любого рода, нужны игрушки, общение, движение, игровая обстановка... Да и целенаправленно вспоминать ребенок способен не больше двадцати минут подряд. Потом он начинает путаться, повторяться, играть и шутить...
– А нет вероятности того, что он что-то сильно спутает и оговорит кого-то?
– О, милая барышня, вы рассуждаете, как большинство российских следователей! Они уверены, что все дети или почти все врут. Дети же не умеют рассказывать четко и логично. И вообще психология общества такова, что ребенок – он глуп и несовершенен. А значит, и церемониться с ним не стоит?.. Время все излечит... Меня же ремнем лупили – и ничего, человеком вырос!
– Евгений Иосифович, ваши юные гости любят возиться в этом ящике с песком? Расставлять там по своему разумению игрушки?
– Да, очень! А знаете почему? Он служит как бы маленькой моделью мира, общества, в котором они живут. И порой дети ощущают себя столь ничтожными, столь испытывающими разнообразные манипуляции со стороны взрослых, столь не умеющими повлиять на этот мир, что песок является для них единственной средой, которую могут изменить и они...
Наталья Полякова
Опубликовано: 2010-12-16
|
