Волки уходят в небеса...
Доброго дня! Волчья тема уже, казалось бы, давно заезжена. Много стихов и песен сложено про героев-одиночек, оборотней и степных волков. Но по-прежнему люди перевоплощаются в них – значит, есть на то причины веские.
Значит, мироощущение такое. Человек по-прежнему чувствует себя отчужденным. Homo homini lupus est. Волком просто так не становятся. Социум озлобляет и отпугивает волков своей неестественностью, конформизмом, ханжеством. Волки ненавидят ложь... Потому и одиноки. Они никого не жалеют. Раз пожалеешь – и человек тебе на шею сядет и будет питаться соками твоей жалости – т.е. напрягать. Увы, многие овечки добра не ценят...
Гордое одиночество, волчье – вот тема этого выпуска. Первого автора уже, к сожалению, нет в живых. Хороший был парень. Судьба его сложилась трагично. Сегодня публикуем его последние стихи. Они мрачные. Последний период жизни Саши не был радужным. Он познал цену жизни и смерти и попытался рассказать об этом белому листу. Эти стихи он мало кому показывал. Но, по рассказам друзей, хотел, чтобы когда-нибудь они были опубликованы. Исполняем...
Стихотворение Светланы Сувориной тоже наполнено отчаянием. Волки сознательно отрекаются от шестого чувства. Любовь есть привязанность. Любая привязанность для волка равносильна смерти.
Дарья Ростова учится в школе. Но стихи пишет хорошие. Она наверняка подолгу на луну смотрела. В стихах это чувствуется...
Александр Гаврилятов
Когда вдруг понимаешь,
что умер твой Бог,
Что домой уже не вернуться,
Сожалеешь о том, что не смог
Отрезветь или просто
проснуться.
Когда в сердце любовь
превращается в блеф,
Когда сам ты нанизан на вертел
И пылает в душе то ли боль,
то ли гнев,
Больше жизни желание смерти.
* * *
Вновь одинок и вместо лиц –
спины,
Горько и некуда идти,
Мои друзья как мертвые
картины
Истлели в моей груди.
Не отплеваться мне.
В душе пыльно,
Душа не слово, что вечно врет,
Скрутить бы правду воедино
И спокойно лететь вперед.
Но не поднять крыла,
не взлететь пулей,
Не сгореть дотла, а сдохнуть
в ульи.
Всего мирского исправив
к черту
Лик святого на волчью морду.
Куда ж мне деться, куда ж мне
скрыться,
Вот картина детства –
мертвые лица.
* * *
Я, наверное, все понял,
Не напрасно воют ветра,
Мы приходим в – сегодня,
Еще не прожив – вчера.
Я убрал с дороги время,
И часы сгорели дотла,
Стою покинутый всеми,
Я понял, то жизнь была.
Встал на тропинке вечной,
Оглянулся и пепел собрал,
И окончился Путь Млечный,
Я понял, мой Бог солгал.
Я теперь ни во что не верю,
Не исправить уж клином клин,
Я скулю у закрытой двери,
Понимая, что я один.
Мое небо рябо и звездно,
Потолок и ступеньки вниз,
Умереть никогда не поздно,
Ошибка – выйти на бис.
* * *
Когда лают собаки и скалят клыки,
Сучья свадьба идет полным
ходом,
Я смотрю в серебро
этой дивной реки,
Я спасаюсь от них бродом.
Когда, цепи порвав,
переходишь свой мост,
Мыслишь: «Боже, за что мне
все это?»,
И взор направляешь в сторону
звезд,
Но не слышишь ответа.
Мы с тобой сплетем венец
из ветвей,
Мы с тобой шагнем на весы,
Ты не видишь? –
за лаской простых людей
Стоят дворовые псы.
* * *
Не осталось ни одной двери,
Раскрытой настежь,
За каждой дверью не брат,
а сволочь,
Вот этим и платишь.
За то, что ушел в полночь,
На лик луны
человечье братство
Променял,
А в конце так и не нашел
Того, что искал.
Быть святым – грешное дело,
Опорочь ум, изуродуй тело,
Закрытые двери и больные
нервы,
Ты стал святым –
Ты сдохнешь первым.
Дарья Ростова
Волк-одиночка
По лунной дороге спешишь ты.
Куда?
Приюта добиться ты хочешь
всегда.
Бродячего волка, убийцу овец,
Не пустят домой, а значит –
конец
Ты воешь от горя, бежишь по
лесам,
Не ел ты неделю, ослаб ты от
ран.
Участь бродяги подобна тому,
Как одиноко скитаться в лесу.
Укрывшись листвою, лежишь
на земле,
Капельки крови тонут в траве,
Жалко смотреть
на этот конец,
Умрет волк-бродяга, убийца
овец.
На старом чердаке
На старом чердаке за толстым
слоем пыли
Не видно ничего: ни окон,
ни дверей.
Когда-то здесь и дети,
люди были,
Теперь же не осталось
и мышей.
На грязном, дряхлом, как
старик, полу
Среди бумаги, шахмат
и игрушек
Увидела я книжицу одну
Под плотным слоем деревян-
ных стружек.
Она лежала там, наверное,
года,
Страницы смялись, сильно
пожелтели...
Зачем ее тут бросили? Когда?
И, может быть, об этом
сожалели?
Листы шуршали,
как в манящей песне,
И ноты сыпались
с какого-то стола,
Я находилась в странном,
чудном месте
И выбраться оттуда не могла.
И время будто для меня
пропало,
А стрелки вмиг замедлили
свой шаг,
Но что-то вдруг откуда-то упало,
Мне показалось, что
явился маг.
И разом с громом с полок
рухнул хлам,
Игрушки разлетелись, будто прах,
Вокруг темно, я вижу книгу там...
Так и бывает, кажется, во снах.
Светлана Суворина
Скажу я «нет» любви и
прочей дряни,
Что беспардонно лезет
в сердце мне.
Клянитесь, господа,
клянитесь, дамы,
Что уничтожите сию чуму
в огне!
Я не хочу болеть, и, ради Бога,
Оставьте в стороне
все сказки про любовь,
Я слышала их столько, столько
много,
Что стала холодна давно моя
к ним кровь.
А Вы не бойтесь, Вам
немножко можно...
Принять отравы, на свою беду,
Хоть действие ее
совсем несложное,
Но будет долго Вас держать
она в плену.
Здесь спертый воздух, –
здесь была любовь.
Открою окна, чтоб мозги
проветрить,
Пусть унесется сразу с ветром
боль,
И разум снова станет
чист и светел.
Ведь жизнь прекрасна,
сколько ни горюй!
Только она страданий
всех достойна.
Живи и радуйся, душою
всей ликуй,
Ведь лишь она
по-настоящему свободна.
Скажу я «да» подруге
«Жизнь», чертовке,
Хранила год за годом
что меня,
Клянусь при всей я мировой
массовке,
Что этой даме буду до конца
верна!
Опубликовано: 2010-08-12
|
