Послушайте!
Александр Паршиков:
Салют, приматы! Думали мы с Тохой, думали. И надумали. Сегодня мы вводим новую рубрику: «Особый случай». Под этим грифом будут публиковаться только самые безумные, самые интересные и, не побоюсь этого высокопарного слова, самые достойные выхлопы человеческого мозга. Самые опасные игры воображения. Круче только яйца и Чак Норрис!
А теперь о сегодняшних авторах. Все они большие молодцы. Больше ничего говорить не желаю – читайте сами и наслаждайтесь! Но более всего мне понравилось стихотворение «Посвящение маме», посему я настоял его поместить в новоиспеченную рубрику. Человеку всего шестнадцать лет, а красота слога просто потрясает! Так и хочется сказать: «Пари как орел!»
МАРИЯ КРЮКОВА
«Письма тебе»
Я сажусь за письменный стол. Надо запомнить эту дату, этот вечер. Идет сильный дождь, по устойчивому выражению «как из ведра». Зато завтра появятся как раз такие облака, что мне очень нравится фотографировать.
Я, наконец, решилась. Это стоило сделать уже давно. Может быть, было бы чуть легче. Но я не привыкла думать в условном наклонении, нельзя предугадать будущее. Невозможно предсказать итог игры, исключая те или иные события, поступки.
Мы столько раз расставались, снова встречались, клялись в любви, швыряли трубки. Мы расходились, сходились, чаще, чем, пожалуй, те знаменитые мосты в Питере. Но всему должен быть конец. Или нет?
Я дала себе слово больше с тобой не общаться. Но столько всего осталось несказанного и наболевшего. Я буду писать тебе письма, которые, дай Бог, ты никогда не увидишь.
Письмо первое
«Помню, когда на нас обиделись все, мы ушли. Сидели возле бассейна, и ты дрожащими руками подкуривал. У тебя ничего не вышло. Как всегда, по-детски разозлился, взял меня за руку, первый раз взял за руку, и я поняла: уже не отпустит. Мы сидели молча и о чем-то думали, может, думали, что есть, что будет дальше. Но кто мог подумать, что вот так все обернется. Два года. Два невыносимых года, зная тебя».
Письмо второе
«Слав, слушай, а что для тебя счастье? Был ты когда-либо счастлив? Думаю, в шестнадцать лет рановато задумываться над столь глубокими темами, как любовь или счастье. Но если мне и приходилось их испытать, то только тем летом. От тебя у меня кружилась голова. Уровень эндорфинов в крови зашкаливал. А самое главное, я ИСКРЕННЕ улыбалась».
Письмо третье
«В тот день в маршрутке, кроме меня, пассажиров не было, водитель поехал короткой дорогой. Ах, если бы он знал, куда меня везет, он бы полз как черепаха и на каждой остановке тормозил перекусить. Но он не знал. Я приехала на площадь довольно быстро. В тот день было поразительно серое небо, оно лежало так низко, что, казалось, вот-вот начнет спускаться и осядет на дне легких, как табачный дым. Я узнала тебя сразу и, конечно, не подала виду. Смс: «Маш, ты специально меня не заметила?» и без ответа.
Ты подошел: «Как дела?» Мне хотелось плакать в голос, как и сейчас хочется.
Я помню, я все помню».
Письмо четвертое
«Последнее время много размышляю, решила написать тебе очередное письмо, которого ты не прочтешь. Пару дней назад появилось ощущение, что мы больше не увидимся, не знаю, к чему это. Ты уезжаешь навсегда. Или не уезжаешь. Не знаю, чего боюсь больше.
Вспомнила, как ты ободрал клумбу перед корпусом, зашел ко мне в комнату и положил на край кровати три розы, одну белую и две красные, и чмокнул меня в щеку. Не знаю зачем, но я притворилась, что сплю. А ты притворился, что не заметил, как я притворилась, что сплю».
Письмо пятое
«Помнишь, был вечер откровений, и тебе задали вопрос: «А у вас с Машей серьезно?» – «Да, у нас навсегда!» Помнишь это?»
Письмо шестое
«Ты веришь в судьбу? Я, наверное, верю. Просто я не могу назвать это случайностью. Сегодня утром пришла в Лизке в гости, сидела на ее подоконнике, смотрела вниз на зеленые дорожки. Думала о том, что ночью ты мне в очередной раз снился. «Слушай, Лиз, у меня такое ощущение, что я его сегодня встречу».
Вечером возвращаемся домой. И угадай, кого я вижу?! Интересно, а ты меня заметил? Было темно, но твое лицо я узнаю из тысячи, даже на ощупь. И случилось это на тех самых дорожках под Лизкиным окном. Скажешь, случайность?»
Письмо седьмое
«Интересно, а почему у нас ничего не получается, ведь двое, по сути, любят друг друга, но… Почему? Почему так? По какой причине мы все время расстаемся? Этот вопрос не дает мне спокойно жить».
Письмо восьмое
«Вот и все. Ты уезжаешь. Навсегда… так странно, я раньше так этого хотела. Через пару недель тебя не будет в городе. Мы теперь уже никогда не встретимся, по случайности никогда не столкнемся на улице, никогда не сядем в одну маршрутку. Это страшное слово НИКОГДА. Хочется кричать от безысходности. Теперь уж точно нечего возвращать, нечего терять. От души будто вырвали кусок, ощущение невосполнимой пустоты. Больно».
Письмо девятое
«Я все-таки это сделала. Я набралась смелости, наплевала на гордость, забыла данные себе обещания. Я написала тебе в последний раз, просто пожелать счастливого пути. Двадцать минут неживого общения. Пока. Верней, прощай.
Вот и все
РОЗА ПОЛЯКОВА
КОМУ КАК ЖИТЬ
Кому какое до них дело,
До тех, кто по ночам не спит?
У каждого свои проблемы,
У каждого свои мечты.
Им просто хочется быть вместе,
Тебе – успешным просто быть.
Не надо! Не твоя дилемма.
Ты не разгадывал их сны.
Ты победил. В награду – деньги.
Однажды он нашел ее.
Он не просил призов в замену –
Он просто отдавал любовь.
Ты смотришь им в глаза и видишь,
Хотя навряд ли ты поймешь,
Что это чувства, это смысл,
Но для тебя – совсем другой.
Ты проиграл – упал на землю.
И вот один ты, сам с собой.
Тебе нужна сейчас поддержка,
Но рядом нету никого.
У них беда, а может, горе,
Но им не так уж тяжело,
Не потому, что это просто,
А потому, что рядом он.
Не стану подводить итогов
И говорить, кому как жить.
Но вы поверьте мне на слово:
Необходимо всем любить!
МАКСИМ ИГНАТЬЕВ
Про микробы
Все в этом мире, наверно, мы микробы.
Вредим себе и другим таким же.
Быть может, кто-то сможет
взять здесь пробу,
Чтобы сказать правдивые слова
о нашей жизни.
Найти свой путь, понять всю суть прикола,
Ползти отважно в каждый новый день:
Микробы, может, в чем-то тупиковы,
Но на рожденье жизни
смогли бросить тень.
Ты говоришь, микроб я?
От микроба слышу!
Есть кто-то виноват, что все так вышло.
Микробы близко, микробы далеко!
О чем они мечтают? Как сказать –
Не каждому микробу суждено
Бифидобактерией стать…
САНДЭС МУЙЖНИЕКС
Рандеву проклятого
Собирался к праху прах,
Оседая в коридорах.
Пылью серой на костях
Лабиринта... Мертвым взором
Провожают канефоры
Тихий и неспешный шаг,
Эхом жутким отражают
Своды, а под ними – мрак.
В темноте шептанье шелка.
Взор бесстрастный заблужден –
Девы бледная фигура
Склонила лик среди колонн.
Кровь кипит! Но стынут вены,
Сердца дикое стаккато –
Встретить восхитительную деву
Со взором пустым...
холодных, беспощадных глаз.
С криком на губах беззвучным
Рванулся я из мертвых стен.
Горло мое давит, душит
Ужас стародавних лет...
Кровь стекает, и немеют вены.
Сердце тихо замолкало...
Встретить восхитительную деву
В предсмертный час я никому не пожелаю...
ЕЛЕНА КАРЯКИНА
Плюшевый мишка
Я – брошенный плюшевый мишка.
Сижу у помойки.
На розовой майке написано:
«Лене с любовью…».
Мне мокро и страшно…
А раньше я думал, что стойкий,
Когда Она нежно сажала меня
к изголовью.
И даже со мной говорила, особенно ночью.
Желала мне плюшевых снов,
а потом целовала.
А я так хотел, чтоб
Она была счастлива очень,
И с нежностью голые плечи
с утра укрывал ей…
А позавчера Она просто
не вышла на ужин…
На розовой майке написано:
«Лене с любовью…».
Я теперь, как Она, никому
в этой жизни не нужен.
Я – брошенный плюшевый мишка,
запачканный кровью…
Беременна
Беременна. Небом. Тоской. Облаками.
Воспоминанья в руке, как четки…
Давай забудем, что было с нами…
Стыдливо прячу дыру колготок…
Ты жизнь мою – с молотка… на ветер…
Я закрываю лицо руками…
А наш сынишка ночами бредит,
Он трет глазенки, он хочет к маме…
А мама плачет под одеялом…
Холодный чай на столе в стакане…
Она сломалась, она устала,
Она беременна… облаками…
ОТ КОВАЛЬСКОГО: Не надо соплей
Рассказ Марии Крюковой нагнал на меня тоску. Ближе к концу произведения меня начало клонить в сон, а слезы умиления все никак не наворачивались. Все-таки гипертрофированные любовные страдания уже не срабатывают, меня больше всего волнуют глобальные темы, а не истории одной отдельно взятой несчастной любви. Не в обиду Марии, конечно. К Розе Поляковой, увы, это тоже относится... Таких стихов миллионы тысяч. Они все гладенькие, но абсолютно пресные. Учитесь у Маяковского говорить про любовь с надрывом...
Приятные ощущения вызвало стихотворение Максима Игнатьева. Камышинский рэпер не так уж и плох в стихоплетении, и его вещь «Про микробы» это доказывает. Вообще мне кажется, что за «ребятами с улицы» будущее. Они еще не такие беззубые, каким стал сейчас русский рок, забыв про свою основную суть – быть остроязычным. В прямом и переносном смысле.
Но еще больше, чем стихи про сопл... ой, извините, слезливую любовь, я не люблю стихи, в которых нет смысла. Таким мне показалось творение Сандэса Муйжниекса. К сожалению, это подростковые вирши молодого человека, который начитался ужастиков. Простите, конечно, но над собой надо работать и относиться к себе критично. Поэзия не терпит фальши.
Елена Карякина нареканий не называет. Автор уже знает, чего хочет, и пишет отлично. К сожалению, не все ее стихи могут выдержать цензуру, поэтому пришлось довольствоваться ее ранним творчеством. Таких, как она, поэтов не так уж и много. Смелых, ярких, бескомпромиссных к себе и своим читателям.
Особый случай
А это стихотворение нам прислал юный поэт из Михайловки Валера Пышта. Он учится в 11-м классе, просил строго не судить – делает только первые шаги. Это стихотворение он посвятил своей маме, которую очень любит. Если вы хотите подбодрить Валеру, написать отзыв о его стихотворении, присылайте в редакцию или на сайт письма с пометкой: «Для Пышты».
Посвящение маме
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
Да! Были люди в наше время,
Когда весенний первый гром.
Не то что нынешнее племя
В тумане моря голубом!
Автор, чье стихотворение мы поместили в рубрику «Особый случай», абсолютно гениален. Вот такая должна быть любовная лирика – нежная, чувственная, глубокая. Что-то подобное я читал только у Пушкина. Молодец, Валера! Люби маму.
Александр Паршиков
Опубликовано: 2009-10-01
|
