Фельетона об новой русской языке По срЕдам мы сдаем очередной номер «Молодого». ЗвОнит шОфер, наш инженер выходит из Интернета, лОжит в пОртфель откалькированные полосы, одновремЕнно допивая своЕ кофе и доедая йогУрт, и едет в типографию, с которой у нас заключен дОговор. Привет от Набокова Что это? Кто все эти люди, придумавшие понятие официальных справочников русского языка, признанных учеными и государством, которое прежде отсутствовало, но не мешало нам жить счастливо, а говорить по возможности грамотно? Это малообразованные чиновники подстраивают язык под себя, или просто на филологов взвалили ответственность ньюсмейкерства, покуда новость о том, что в России впервые за год зарегистрировали дефляцию, заставила нас лишь прослезиться? Последние справедливо констатируют, что, де, язык – живой организм и нормой становится современное, наиболее частотное ударение. Вы не участвовали в замерах? Не являлись участником ударенческой фокус-группы? Я тоже нет. Это что же, получается, бедных филологов, ученых мужей и жен, в чьих руках находится будущее великага русскага языка, окружают одни бездари и безграмотные? Или мы просто пошли по пути Украины: найти национального врага, изменить историю и язык? Аж обидно, сколько ни пишу фельетонов, вопросов меньше почти не становится. Хорошо, пусть частотное произношение становится нормой, но тогда зачем вытаскивать из закромов набоковского вокабуляра этот йогУрт? Страна узнала о таком варианте только из новостей, чесслово! В таком случае оченно обидно за господина Салтыкова-Щедрина с его «спинжаком». Отличное слово, я всегда его именно так и говорю. И полредакции впридачу. Но что-то мы до частотного кворума не дотянули, а жаль. Новые библии Не менее обидно за господина Розенталя, законодателя нормы русского языка, чей справочник – наша редакционная библия и настольная книга корректора. Вообще, когда я была маленькой и только начинала читать и писать, помню, что главным авторитетом и последней инстанцией в сложных орфографических, а также синтаксических ситуациях была газета. Мама всегда говорила: «Не спорь! Так в газетах пишут!» А читала мама «Известия», и спорить с ними было очень сложно. Теперь друг с другом будут спорить словари. Что любопытно, статус официальных получили четыре словаря – «Орфографический словарь русского языка» Б. Букчиной, И. Сазоновой и Л. Чельцовой, «Грамматический словарь русского языка» под редакцией А. Зализняка, «Словарь ударений русского языка» И. Резниченко и «Большой фразеологический словарь русского языка» с комментарием В. Телия, все – издательства «АСТ-пресс». Я, конечно, не мнительная, но сомнения в репрезентативности такого набора нормативных, получается, актов о языке – живом, понимаешь, организме, имею. Кстати, другой нашей библии – «Словаря русского языка» С.И. Ожегова в списке Минобразнауки тоже нет. В Беларусь за русским! Знаете что? А перееду-ка я в Беларусь: там новые нормы в правила русского языка вводиться не будут. Буду вам оттуда свои гневные эпистолы слать. У них даже советник министра образования по связям с общественностью и СМИ знает, что в любых справочных изданиях дается так называемая диспозитивная норма, которая допускает варианты. При этом необходимо иметь в виду, что один из них, как правило, является доминирующим. Как раз те формы, которые приводятся в обсуждаемых на интернет-форумах словах, и являются факультативными, а не основными. Это я к тому, что у них и чиновники вон какие образованные – не то что у нас, «понаберут по объявлениям». Я в полном офИге, дорогая редакция! И публично отказываюсь жить по новым правилам. Кофе навсегда останется для меня вкусным, а вот новое кофе пусть будет «гадкое», такая моя личная, персональная дефиниция. Осталось понять, чего, собственно, в «Интернете» собственного. Впрочем, лучше буду писать как и прежде – ворлд вайд веб. Пользуйтесь! Дарю! Екатерина САПОВИЧ Опубликовано: 2009-09-10

Имя или ник: Email: Комментарий: