Не спешите уходить в монастырь!
...В низкой пещере прохладно, темно и немного тревожно. Колеблется пламя тонких церковных свечей в наших руках, выхватывая из мрака то кусок закопченной стены, то крохотную мироточащую иконку, вмурованную в камень, то чей-то крестик, оставленный «на счастье». Наконец, по каменному коридору подходим к «сердцу» Усть-Медведицкого Спасо-Преображенского монастыря – пещере, куда, по преданию, его настоятельнице матушке Арсении явилась Богородица, молящаяся на облаке. После того как видение исчезло, на месте рассеявшегося облака остался камень с отпечатавшимися на нем следами коленей и ладоней Богородицы. Этот камень по сей день является главной святыней не только Усть-Медведицкого Спасо-Преображенского монастыря и всего Серафимовичского района, но и, пожалуй, всей православной России.
Святая Анна
Считается, что этот камень «с коленками и ладошками» излечивает от многих болезней. Поэтому паломников, приехавших помолиться и поработать здесь во славу Божью, да и просто любопытствующих гостей в монастыре всегда много...
– Как видите, камень находится в глубине пещер, которые матушка Арсения копала сначала одна по ночам, втайне от сестер, а потом, каким-то образом узнав о ее ночных трудах, к настоятельнице присоединились остальные монахини, – неспешно и опустив глаза, вела рассказ наш экскурсовод по монастырю сестра Варвара. – Матушка Арсения замыслила лабиринт как отображение последних дней Христа: Страстную неделю, предательство Иуды и казнь Иисуса. Пещеры идут по двум путям: один символизирует путь Христа, а другой – Богоматери. Образуя круг, они ведут к Голгофе.
– Это же надо – самим такую махину вырыть! – удивляется кто-то из экскурсантов. – А откуда взялась эта матушка Арсения?
– Она родилась 3 июля 1833 года в слободе Себрово Усть-Медведицкого округа и в миру носила имя Анна Себрякова. Ей пророчили блестящее светское будущее! Дело в том, что ее отец Михаил Себряков был донским помещиком. В свое время он окончил математический факультет Харьковского университета, а потому старался дать хорошее образование и своим детям. После смерти жены Михаил Себряков жил с детьми в основанной его предками слободе Себрово. Какое-то время семья провела в Новочеркасске, где Анна Себрякова, как заметил отец, склонная к живописи, брала уроки у мастера-иконописца. Конечно, отец мечтал, чтобы его дочь вышла замуж и прожила счастливую долгую жизнь с супругом и детьми, но не тут-то было... Анна с 16 лет стала уговаривать отца отдать ее в монастырь. Видя ее решимость, отец смирился и привез ее в Усть-Медведицкий монастырь. Произошло это 30 декабря 1850 года, когда Анне минуло 17 лет. Игуменья Вирсавия, увидев эту спокойную, твердую, трудолюбивую и талантливую девушку, решила, что именно она станет ее преемницей после смерти. В 21 год Анна была пострижена в рясофор с именем Арсения, а еще через 5 лет в мантию с сохранением имени. 4 мая 1862 г. монахиня Арсения была назначена на должность казначеи монастыря, а после смерти игуменьи Вирсавии в 1863 году, как та и предполагала, была избрана сестрами обители в игуменьи, и 3 января 1864 года, то есть через 14 лет после того, как ее нога впервые переступила порог этого монастыря, матушка Арсения была посвящена епископом Иоанном.
...Стою около камня, где неведомым образом отпечатались человеческие ладошки, есть углубления от колен. Стараюсь сосредоточиться на молитве-просьбе, прислушиваюсь к себе. Нет, не могу! Все время отвлекаюсь, рассматривая удивительные пейзажи и людей вокруг. Но больше всего не дает покоя, свербит и упрямо колется вопрос: «Ну для чего они – эти еще молодые статные и цветущие женщины – идут в монахини? Ведь им еще и семью создать можно, и детей родить... Ведь пользы от этого гораздо больше, чем от молитв, или...»
Мои обрывочные мысли прерывает спокойный голос матушки Варвары: «Молитвы в нашем монастыре не прерываются ни на одну минуту. Мы молимся за здоровье и счастье живущих и ушедших людей, молимся за здоровье всего живого на Земле и самой матушки-Земли...»
– И что, помогает? – иронически вопрошает кто-то из толпы экскурсантов, когда мы выбираемся из сумрачных и торжественных пещер на пронзительное летнее солнце.
– Я могу свидетельствовать только о том, что было при мне, – ничуть не смутившись иронии, начала рассказ сестра Варвара. – Привезли очень больную девочку лет шести. К камню Богородицы родители принесли ее на руках – так она была слаба. И тут девочку начала бить истерика, ее тело корежило. Причем родители не могли ее взять на руки обратно – она царапалась, кусалась, визжала. Родители испугались, а я говорю им: «Повторяйте за мной слова молитвы, а если знаете – молитесь сами!» Через минут пять девочка успокоилась и уснула прямо на руках у родителей. Во сне она была уже совершенно другой: безмятежной и с румянцем...
Направляясь за Варварой на обед в монастырскую трапезную, мысленно записываю как случай, как вариант ответа «Зачем идут в монахини?». Наверное, ради таких вот исцелений, ради последней недежды, которую дают храмы...
Изменить на 180 градусов
Андрей Гончаров, атаман Усть-Мед-ведицкого (Серафимовичского) казачьего юрта, знаком с сестрами Усть-Медведицкого женского монастыря уже не первый год. Дело в том, что под Троицу уже который год на монастырском подворье на две недели располагается православный казачий детский военно-патриотический лагерь, состоящий из палаточного городка, в котором живут мальчики, а девочки, как правило, живут в монашеском общежитии. А главным вдохновителем православного казачьего военно-патриотического лагеря как раз и является Андрей Валентинович.
– В это лето к нам приехали ребята от 7 до 16 лет из городов и районов Волгоградской области, из Ессентуков, Кисловодска, Пятигорска, – начал разговор Андрей Гончаров. – Откуда берем детей? Знаете, получился парадокс: лагерь организовывали, вообще-то, для малоимущих, а выяснилось, что туда рады посылать детей, наоборот, состоятельные люди. Как правило, это благодетели нашего монастыря. Сколько раз задавал им вопрос: «Почему отправляете детей именно сюда, а не на курорты Турции или в Европу?» А они мне отвечали: «Даже в самых дорогих и популярных детских оздоровительных лагерях наши дети не застрахованы от соприкосновения с грязью, развратом, а здесь, в монастыре, мы точно знаем, что развитие детских душ получит правильный вектор». Кстати, берем мы в наш лагерь далеко не всех ребят. Обязательное условие: чтобы дети учебный год закончили на «хорошо» и «отлично».
– И насколько меняются дети, побывавшие в вашем лагере?
– Как правило, родители, впервые «получившие» от нас своего ребенка, пребывают после в тихом шоке. Говорят: «Что вы с моим чадом сделали: ребенок радостно сам вскакивает в шесть утра, посуду моет, грядки полет... А до этого мы не могли добиться помощи от него никакими уговорами!» Дело в том, что здесь, в монастыре, мы эти две недели, которые длится наша смена, живем по распорядку Усть-Медведицкого монастыря. Подъем в шесть утра, молимся, кушаем простую монастырскую еду, трудимся во славу Божью, слушаем рассказы по истории края и монастыря, монахини обучают девчонок рукоделиям, а пацаны в это время осваивают приемы рукопашного боя, сборку и разборку автомата... Вечерний отдых – это беседы у костра, рыбалка, выступление казачьих коллективов... Все просто, справедливо и душевно. И возможно, именно такая атмосфера разворачивает детей на другую позицию в жизни: делать добро, трудиться, отдавать, радовать, помогать... Как иллюстрацию могу рассказать вот какой случай: как-то присоединились к нашему православному лагерю пацаны, которые приехали на допризывные сборы. Ну, поучиться автоматы собирать-разбирать, кросс побегать... Но жить по нашему расписанию они не захотели – тяжело. Да и работать во благо храма тоже не захотели: зачем нам помогать крыть крышу сарая? Лучше мы полежим! Пусть эти ненормальные из православного лагеря за нас, здоровых лбов, отдуваются! Так проходит день, два, три... Ребята из лагеря все видят и тихонько возмущаются. А тут наступил конец недели, и матушка, которая тоже всю эту картину наблюдала, посылает сестер в город за ящиком мороженого. И на собрании это мороженое торжественно вручает... Нет, не трудягам из православного лагеря, а этим 11 здоровым бездельникам. Дескать, за доблестный труд. Остальные ребята только переглянулись! Но на следующее утро, хоть и было воскресенье, эти 11 допризывников первыми прибежали ко мне и, заглядывая в глаза, спросили: «Мы крышу сарая уже покрыли. Ночью. А где еще можно поработать?» Получается, мы одиннадцать душ разом спасли...
И этот ответ я мысленно записала в «копилочку» ответов: дескать, чтобы своим жизненным примером людей из мира спасать... И все-таки не удержалась, напрямую задала вопрос Андрею Валентиновичу: «На ваш взгляд, зачем эти молодые и цветущие женщины уходят в монашки?»
– Я многих наблюдал, – ответил мне казачий атаман. – Большинство из них подошли к самому краю жизни: это либо алкоголь, либо проституция, либо неизлечимые заболевания. И выбор у этих женщин такой: либо покупать белые тапочки, либо изменить свою жизнь на 180 градусов. Решившись, они делают это – приходят сюда, в монастырь. И постепенно свершается чудо: уходят болезни и зависимости, возвращаются жизнь, здоровье, смысл жизни... Но через какой труд это все приходит! Увы, его не каждому дано выдержать... Так что не спешите уходить в монастырь. Или даже грозиться, что так сделаете!
Наталья ПОЛЯКОВА
Опубликовано: 2009-08-13
|
