В чем сила, брат? Андрей Ерохин – студент 3-го курса факультета декоративно-прикладного искусства ВГИИКа. Сэнсэй, бывший сэмпай. Добрый, стеснительный, и с первого взгляда понятно, что очень сильный. – Расскажи, как ты начал заниматься? – Еще в 4-м классе. Я приехал из Баку в поселок Липовка Ольховского района, а в деревне никогда не любили городских, тем более почти из столицы. Естественно, цепляли, обижали. Я терпел долго. До 9-го класса чем мог, тем и отвечал. Я вообще был божьим одуванчиком, меня мама до сих пор так называет, неагрессивный, добрый, не понимал, почему обязательно нужно драться, можно же всегда договориться на словах. К сожалению, люди не всегда понимают слова, поэтому приходилось как-то защищаться, поэтому я начал читать книги, смотреть фильмы с Брюсом Ли, Джеки Чаном, Чаком Норрисом, Стивеном Сигалом. И постепенно затянуло. Лет в 15 я стал заниматься с другом, единственным на то время. Он был приверженцем кунг-фу: Джеки Чана, Джета Ли, а я – карате Чака Норриса, в чем-то Стивена Сигала. Когда закончили школу, мы разъехались: друг уехал в Волгоград, я – в Камышин, где поступил в училище на дизайнера. На втором курсе я нашел тренера и стал заниматься у него. Я уже осознавал, что занимаюсь не только для себя, но и для того, чтобы защитить в случае опасности своих близких. – Как ты нашел тренера? – Увидел объявление: «Боевое карате». На тот момент я ходил по школам, искал секцию и, наверное, запутался и пришел по этому объявлению уже второй раз. Первый раз меня попросили попозже прийти, так как они к соревнованиям готовились. А во второй раз я уже понял, что это судьба. Тренером был Гадкуранов Сергей Рэмович. Чемпион мира, обладатель 6-го дана, то есть черного пояса шестой степени. – Почему ты там остался? Ты знал тогда о стиле будокан? – Ничего не знал, просто смотрел, и мне нравилось, как ребята работают. Понравилось, что можно было использовать и оружие, и руки, и ноги, и броски. Я понял, что это мой путь. Хотя тренер удивлялся: «Для карате ты слишком мягок, очень странно, что ты побеждаешь». – Как Сергей Рэмович начал тебя учить? – Поначалу он не обращал на меня никакого внимания. У него был старший ученик, который нам что-то объяснял. Но я больше воспринимал все визуально, ведь я художник: хорошо воспринимаю картинку. – Ты рисуешь? – Да, рисую. Не на компьютере – по-настоящему: портреты, натюрморты, пейзажи... Через полгода я вышел на свой первый чемпионат и выиграл все три боя. Все были в шоке: и тренер, и судьи, потому что против меня ставили «черных поясов», а я, тогда еще «белый», их победил, хотя у меня не было опыта, умения, но страх и вера в само карате помогли мне выиграть. На тех соревнованиях мне присудили черно-коричневый пояс. И я радовался не только победе, но и такому грандиозному прыжку от белого до черно-коричневого пояса. С этого момента тренер начал уделять мне больше внимания. Постепенно отсеивались те, кто меня бил, я начинал все чаще побеждать. Меня возвели в ранг сэмпая, то есть старшего ученика тренера. – А сэнсэй – это кто? Как в фильмах: мудрый старец, который рассказывает о философии, о силе концентрации? – Во-первых, Сергею Рэмовичу сейчас 47 лет, а тогда было около 40. То есть не совсем он старец. Насчет энергетических потоков это больше физиогномика, то есть восприятие человеческого состояния по его мимике, реакциям каким-то. Я помню, как спрашивал, есть ли такие стили, чтобы на расстоянии человека бить. Он говорит: «За всю свою жизнь, сколько участвовал в чемпионатах, ни разу таких людей не видел. В кино их всегда полно, а в реальности их нет. Если увидишь этого человека, скажи. Но если будешь учиться у него, и тебе этого не дано, ты этому не научишься. А если дано, то и сам к этому придешь». – А на тебя когда-нибудь нападали? Страшно это? – И с ножом нападали, и просто пытались телефон отобрать банально. Волнения не было, а возмущение было: я человек, нормальный гражданин России. И вдруг какая-то шпана пытается меня лишить достоинства, чести, имущества. Вот это возмущает. – Но техника боя уличного отличается от боя спортивного? – Конечно, в уличной драке мы теряем большую часть своего потенциала из-за мандража, боязни того, что одним ударом тебя могут покалечить, осознание того, что это не спорт, там судьи нет, никто бой не остановит, поэтому нужно тренироваться еще сильнее. Людей, которые любят подраться, я считаю еще малышами: они просто не понимают всю глубину этой проблемы. Нужно осознавать, что ты можешь ударить и нанести вред, что ты можешь сам получить. Я никогда просто так человека не ударю. – Что происходит дальше? Ты переезжаешь в неизвестный тебе Волгоград… – Да, город был неизвестным. Я приехал, поступил во ВГИИК. Хотел открыть свою секцию, обошел много школ, но никому я со своей секцией не был нужен... Поэтому начал заниматься для себя: в овраге между Центральным и Ворошиловским районами, в холле общежития. Постепенно моими тренировками начали интересоваться люди: кто-то видел меня в овраге, кто-то подходил в общаге, просили показать что-то. Я проспаринговался почти со всей мужской частью общежития: все хотели проверить, смогут ли они меня победить. Потихоньку толпа рассеялась. Остался один Сергей Спиридонов, который до этого занимался боксом и очень интересовался моей техникой. – Ты учишь доброму бою? – Справедливому. Никогда нельзя нападать без причины. Те знания, которые мы здесь получаем, очень серьезны и могут быть опасными. Милиция воспринимает их как специальную подготовку. Хотя тот милиционер, который занимался у меня, считал, что если бы таких групп было побольше, то, возможно, мир был бы чище. Ведь здесь люди переоценивают ценности, взрослеют. А если нужно кого-то побить, то у нас соревнования для этого есть. – Чего ты хочешь от своих учеников? – Я хочу, чтоб они были хорошими людьми. А хороший человек, по-моему, это человек воспитанный, у него есть устои. Не хочу, чтобы они были тряпками, особенно мальчики. Они же мужчины, будущие хозяева жизни. Мужчина должен быть хозяином в доме, уметь защитить своих жену и детей не только кулаками. – А девушек чему учишь? – Даже одеваться учу! Я, конечно, не Юдашкин, но я и не ту моду диктую. Я говорю: если вы знаете, что будете идти по темной улице, попросите, чтоб вас встретили. У вас же есть телефон. Не носите вы этих юбок-поясов. Ну, такие простые вещи… каблуки, например, можно носить вечером, но целыми днями их носить… нельзя. – Какие у тебя планы на ближайшее время? – Пока что я третий дан, четвертый дан в моем проекте через два года. К тому же я на данный момент неофициальный вице-президент федерации. А в остальном – два года учиться, потом год армия. Дальше посмотрим. Глобальных целей нет – жизнь меняется. Даша Лежайская Опубликовано: 2009-06-25

Имя или ник: Email: Комментарий: