Две женщины и один мужчина
Она поставила ноги на нижние полки и лихо закинула наверх свой чемодан. Вы же знаете, куда в купе складывают багаж? Правильно, выше, чем верхние полки. А эта силачка была такого же невысокого роста, что и я, зато чемодан по своим габаритам был равен двум меня.
Я вздохнула с облегчением: не одной мне кантоваться в купе с двумя мужиками, среди которых один уже явно отдался пассажирскому синдрому – выпиванию и закусыванию. Они уже успели разместить свои сумки в отсеках под нижними полками, и наше присутствие их нисколько не смущало. Разве что они попросили нас выйти: переодеться хотят. За те полчаса, что мы пережидали их смену туалета, мы просто не могли не познакомиться. «Мне последнее время с мужиками не везет, так что эти меня не удивили», – равнодушно сказала Вера и глянула в окно, а потом на закрытую дверь нашего купе. Когда попутчики, наконец, пустили нас на законные места, Вера решила разобраться: «Так, молодые люди, ваши полки по правой стороне, наши – по левой. Так что будьте добры, освободите наши места для багажа». Это было сказано таким тоном, что даже тот второй, что уже начал разминать печень, зашевелился. И освободил мое место для чемодана. Таким образом, спустя час дороги мой красный «Самсонит» занял положенное место. Потом произошло протокольное знакомство попутчиков: все назвали свои имена и снова уткнулись в журналы. Разогретый товарищ покинул нас в пользу своей сторонней компании, и в купе стало уютно. А второй оказался вполне себе приятным человеком.
Душа в душу
По моему набору прессы Вера сразу предположила, что я журналист. Я взглянула на ее руки с аккуратными короткими ноготками и несколькими браслетами на запястье и угадала, что она доктор. Как выяснилось позже, стоматолог. У Веры зазвонил телефон:
– Да, мой сладкий, да, мой хороший! А ну хватит хныкать, мама через десять дней вернется, можешь зачеркивать дни в календаре. Все у тебя будет хорошо, бабушку слушай и уроки делай. И зубы чисть, пожалуйста. Целую тебя.
– У нас, у стоматологов, все в лучших традициях сапожников без сапог, – убирая телефон в сумку и как бы объясняя звонок, сказала она мне. – И зубы чистить не хочет, и мне в руки не дается – только мой коллега с ним справляется. Раньше папа его лечил, а потом я пробовала – не получилось.
– Что с папой? – неловко и тихо спросил наш попутчик.
– Умер.
В купе снова стало тихо. Просто не верилось, что к этой сильной, смелой, нежной и красивой женщине судьба могла быть так несправедлива. Вера – очень заметная брюнетка. Каре идеально сочетается с правильными, аккуратными чертами лица, темными глазами и пухлыми губами. Она не худенькая, скорее, крепкая, и на теле отчетливо видно каждую мускулу. Даже пальцы на руках кажутся сильными, но в то же время усталыми.
– Автокатастрофа? – так же осторожно предположил наш попутчик.
– Нет. Совсем внезапно. Смотрел запись утренника сына с бокалом вина в руках. Как вдруг его уронил. Я еще только уборку сделала, аж разозлилась на него: «Ну ты что, – говорю, – я же пол вымыла, что за штучки?» Он ничего не ответил. Я еле стащила его с кресла, но ничего уже не могла сделать. Это ужасно… Хотя нет… Это просто и словами не передать, что чувствуешь, будучи врачом, и когда у тебя на руках умирает самый близкий человек. Мы были вместе пятнадцать лет – самые счастливые пятнадцать лет в моей жизни. Он так меня любил… Только потом я поняла, что всегда любила его как бы меньше, что его чувство было больше, сильней. Но ведь ничего уже не сделаешь.
Я тогда не знала, что делать, куда себя девать. Мы со свекровью остались совсем одни. У меня родителей давно нет в живых, она мужа похоронила давно. Так и живем втроем: я, мама, и сыночек – наш единственный мужчина. Да, я ее мамой называю. Она теперь мой самый близкий человек. И на могиле мужа я поклялась, что не оставлю ее. Да как-то и ни желания нет, ни повода. Мы с ней – душа в душу. Даже в способе заглушить боль сошлись. Купили себе дачу – двенадцать соток. А потом соседи набедокурили: пожар у них случился, и огроменные тополя стали падать. Сын как раз во дворе бегал – нам просто повезло, что один из них на него не упал. Вот мы и решили соседнюю тоже купить. Позвали мужиков с бензопилами выкорчевать злополучные тополя, а распилила и вынесла я их сама, своими руками. Так что чемодан на верхотуру закинуть – это мелочи по сравнению с теми тополями.
Пока у нас всего двенадцать соток было – мы с головой в землю ушли. На все лето уезжали на дачу и жили там: копали, сажали, пололи, удобряли. Сделали маленький прудик, раньше там даже рыбки плавали. Клумбы разбили, газоны посеяли, поливалки поставили. Шланги у нас все разноцветные, яркие. И сын свежим воздухом дышит, свежие овощи ест.
Звездочка
Но это я сейчас так рассказываю, раньше вся в себе была. После мужа машина осталась, пришлось идти на права учиться, да и не наездишься на дачу на общественном транспорте. У нас же урожай в промышленных масштабах попер: всех дальних родственников снабжаем, да еще и друзьям раздаем. Правда, когда подъезжаем с мамой домой и начинаем банки из машины к подъезду подтаскивать, никто не верит, что это мы сами вырастили и закупорили. Мама у меня тоже та еще штучка – красотка, блондинка, с идеальным маникюром.
С мужем мы с самой школы знакомы были. Студентами поженились, и ребенок у нас в студенчестве еще появился. Тяжело было, пробовали свой бизнес вести – не пошел. Потом, когда оба начали работать стоматологами, по специальности, купили помещение для собственной клиники. Но открыть не успели, я одна осталась, теперь сдаю его в аренду.
Мы, стоматологи, часто по всяким симпозиумам да выставкам ездим – были бы деньги. Хорошо, когда сама клиника оплачивает повышение квалификации, тогда можно раз в полгода куда-то выезжать, да еще и за границу. Я и сейчас на выставку еду. И муж мой часто летал. Никогда с пустыми руками не возвращался: всегда что-то золотое привозил. (Вера проводит одной рукой по запястью другой). Вот этот браслет он мне привез после какой-то мелкой ссоры. А вот этот – после очень долгой разлуки. Самый толстый – это его, мужской, памятный браслет. Я его никогда не снимаю. А вот здесь – кулончик, звездочка. Это мне недавно мужчина один подарил. Очень хороший и очень близкий. Но позволить себе может только такую звездочку, и она для меня сейчас – самый дорогой подарок.
Я сама!
Вообще, конечно, и подружки, и даже мама все время пытаются меня с кем-то свести, с кем-то познакомить. Но я уже все сама могу, никто мне не нужен. Однажды была в магазине, за мной буквально по следам мужчина ходил. На выходе хотел пакеты мои помочь до машины донести – не дала. Ни имени не сказала, ни телефон не дала. Ума не приложу, как он меня все-таки нашел. Но, конечно, зацепил, пару раз встретились, с мамой познакомились – ну не мое, что ж поделать…
С другим мама сама познакомила. Он с севера, у него там и бизнес свой, и работа, и квартира. Сразу его на дачу привезли, владения свои показать. Он и ахнул. Сам понял, что таким женщинам никакие мужики не нужны. Но все равно снова и снова приезжал. Так и влюбился. Говорит, что если позову, если выйду замуж за него, все там бросит, продаст квартиру и сюда переедет. Ну, конечно, я не прошу, не нужен он мне…
У Веры звонит телефон, и она выходит в коридор. Долго и тихо самым своим нежным голосом она что-то говорит в трубку, а когда возвращается – вся сияет. Даже нашему попутчику понятно, что звонил тот самый, близкий, который звездочку подарил.
– Когда я в Сирии была в командировке, мне тоже предлагали остаться – за любые деньги и сокровища. И стоматологи там, конечно, нужны. Не осталась. И не останусь: у меня тут и земля, и сын с мамой.
Мы болтали до самой поздней ночи. Когда наш совсем уже готовый четвертый попутчик вернулся, нам пришлось разлечься по местам и делать вид, что мы спим, иначе бы он своей несвязной болтовней все впечатление, всю историю испортил. На рассвете Вера встала, собралась и ждала своей станции. Я проснулась, и мы с ней еще час проговорили. А потом она так же легко, как закинула, сняла чемодан с верхотуры, не разбудив никого из наших соседей по купе, и пошла вдоль вагона на выход.
Целый день до своей станции я думала о ней. О том, как тяжело терять близких, о том, как легко сейчас обходиться без мужчин, но как все-таки хочется быть любимой. Любить изо всех сил, но непременно так, чтобы тебя любили еще больше…
Алена ПРОКУЛАТОВА
Опубликовано: 2008-12-04
|
