За что чиновники отняли у нас дочь? Мама, я хочу домой! В тот день свекровь, как обычно, с утра пришла к сыну с невесткой, чтобы присматривать за внучкой. Днем в квартире раздался стук. За дверью стояли семеро человек. Незнакомцы представились работниками милиции и попечительства. Сказали, что проводят рейд по неблагополучным семьям. А затем, не показав пожилой женщине ни документов, ни прокурорских санкций, ворвались в комнату и стали делать обыск. Увидев в комнате Юленьку, непрошеные гости ласково сказали ей: «Собирайся, деточка, покатаем тебя на машине и привезем к бабушке…» Свекровь пыталась справиться с шоком, а визитеры тем временем захватили Юлю и ушли, не оставив координат. Ольга начинала понимать: их дочку похитили, нужно бить тревогу. С работы вернулся Дмитрий. Начался поиск. В милиции никакими сведениями о ребенке тоже не располагали. К утру выяснилось: Юля Смирнова находится в детском приюте «Лучик». – Мы оценили, в каких условиях живет Юля, и решили, что в приюте вашей дочери будет лучше, – заявила потрясенным родителям работница органа опеки и попечительства Ворошиловского района. – Документы на лишение родительских прав уже находятся в суде. А если вздумаете пожаловаться на нас прокурору, то дочь свою вообще не увидите. С большим трудом им все же удалось добиться встречи с дочуркой. Свидание проходило в присутствии работника приюта, так положено по правилам. – Родненькие мои, я очень скучаю без вас, – говорила Юленька. – Хочу домой. Глотая слезы, папа с мамой обещали забрать ее, как только это позволят сделать строгие тети. Они понимали, что любое неповиновение «строгим тетям» из районного органа опеки может роковым образом отразиться на их дочери. Шалашный рай Об Ольге и Дмитрии в их поселке Кирпичном говорят: вытащили себя из преступной трясины. Оба росли в неблагополучных семьях. В 13 лет Оля осталась круглой сиротой. Окончила 9 классов, связалась с дурной компанией, «села на иглу», из-за наркотиков оказалась на скамье подсудимых. 8 месяцев провела в СИЗО на Голубинке. Но судьба все же сжалилась над ней. Соседки по камере помогли написать кассационную жалобу. И, пересмотрев дело, областной суд выпустил несовершеннолетнюю на свободу. Вернулась в свой поселок, где у нее была комнатка в коммуналке довоенных времен, доставшаяся в наследство от матери. Дима тоже успел побывать в колонии для несовершеннолетних: попался на краже. Житейские передряги сблизили 17-летних юношу и девушку. Помогая друг другу, они стали строить новую жизнь. Оба нашли работу с неплохой зарплатой. Олина комнатка в коммуналке для них поначалу стала раем в шалаше. – Когда говорят, что от наркотиков невозможно вылечиться, вы этому не верьте, – говорит Оля. – Меня вот Дима за сутки вылечил. Просто запер в комнате, чтобы соблазнов не было. Пережила я тогда ломку и покончила с зависимостью. Потому что сама очень захотела избавиться от этого. Безоблачная жизнь длилась недолго. Оказалось, что, пока Оля находилась в СИЗО, соседка по коммуналке вознамерилась занять ее комнатку. А в общую кухню уже пустила квартирантов. Молодожены рушили ее планы. И коварная соседка задумала их выжить. Для начала она стала названивать по 02, просила усмирить оргию. Милицейские наряды следов преступлений не находили, но вызовы исправно фиксировали. Собирая волю в кулак, Ольга с Дмитрием старались не доводить конфликт до точки кипения. Наведи порядок! Рождение Юли стало самым счастливым событием. Молодые родители очень хотели дать дочке то, чего сами были лишены в детстве. Отправляясь на работу, Дима экономил на обеде, чтобы купить Юленьке очередную игрушку. И при виде красивого платьица Оля с Димой тоже не могли устоять. Себе же отказывали во многом. В положенные сроки посещали детскую поликлинику. И участковый педиатр отмечал, что малышка растет благополучно. Оля спрашивала совета у опытных педагогов по части развивающих игр (у молодой мамы не было воспитательского опыта, в ее детстве играми не занимались). Но все же их семья числилась в списке неблагополучных: тюремное прошлое было словно бельмо на глазу. А тут еще обращения соседки в милицию. Контролирующие органы периодически наведывались к Ольге и Дмитрию, отмечали, что комната требует ремонта. На это у молодой семьи не хватало средств. Хотя и сидеть сложа руки они не собирались: с каждой зарплаты откладывали деньги на обои, мебель, покупали розетки. В заточении – Я никогда не прощу своей матери того, что она отдала мою дочь этим людям! – говорит Дмитрий. Он нервно сжимает губы. Не выдерживает и начинает рыдать: «Юля – самый дорогой для меня человечек, без нее наша жизнь не имеет смысла». В приюте «Лучик» Юля Смирнова находится с 15 декабря 2005 года. Под Новый год Смирновы просили орган опеки, чтобы дочку отпустили на праздники домой. Оля даже билеты в цирк взяла и 31 декабря примчалась в приют за своей девочкой на такси. Но их ждал отказ. Специалисты из органа опеки посчитали, что возвращаться Юле домой не стоит, потому как «в приюте жилищные условия лучше»... И по сей день Ольга и Дмитрий ходят в «Лучик», чтобы в установленные расписанием дни увидеться с маленькой доченькой. Словно в тюрьму на свидания. А орган опеки передал в суд документы на лишение супругов родительских прав. Тайные доброжелатели – Из судебных материалов я узнала много любопытного, – рассказывает Ольга Смирнова. – Например, в одном из документов сказано, что администрация Ворошиловского района выделяла нам стройматериалы для ремонта квартиры, но якобы я за ними не явилась. Но мне об этом не сообщали. И до сих пор никто не ответил, куда же делись эти стройматериалы? Чем объяснить рвение работников органа опеки и попечительства, разлучивших маленькую Юлю с любящими родителями? И Ольга, и Дмитрий теряются в догадках. – С тех пор как у меня умерли мама и бабушка, я росла предоставленной сама себе, – вспоминает Ольга Смирнова. – И орган опеки почему-то ни разу не поинтересовался моими жилищными условиями. А когда меня судили, вдруг выяснилось, что у меня есть опекун. И все эти годы он исправно получал деньги на мое содержание. Еле дождались, пока он на судебное заседание явится. Его присутствие было чистейшей формальностью. Теперь же орган опеки вдруг решил взять заботу об Ольгиной дочери на себя. Чиновники Ворошиловского района посчитали, что будет лучше, если Юля тоже вырастет сиротой, как и ее мама... Над пропастью – Помещение детей в приют всегда связано с тяжкими душевными травмами, – говорит психолог приюта «Лучик», старший преподаватель кафедры психологии Волгоградского педуниверситета Милена Цинкерман. – И эта крайняя мера бывает оправданна, когда нахождение в семье опасно для жизни ребенка. Такое, увы, перестало быть редкостью. Но случай с Юлей Смирновой совсем иной. С первых же дней помещения Юли в приют стало ясно, что этот ребенок не был заброшен. Девочка эта любима, окружена родительской заботой. Возможно, со временем трехлетняя Юля привыкнет и к условиям государственного учреждения. Но оно не заменит близких. И в итоге мы рискуем получить человека, обозленного на весь мир, с обостренным чувством несправедливости и вообще не верящего, что в жизни можно чего-то желать и за что-то бороться! Наталия Пушкарская Опубликовано: 2006-04-06

Имя или ник: Email: Комментарий: